До последнего времени разработка, поставки в войска и тем более применение беспилотников нельзя было назвать сильной стороной российского ВПК и Вооруженных сил. Однако 2021-й год запомнился целой чередой событий, демонстрирующих радикальную перемену отношения к боевым дронам. Почему это произошло — и как это изменит российскую армию?
Неожиданно для стороннего наблюдателя, 2021 год стал в некотором роде переломным с точки зрения разработки и применения отечественных беспилотных летательных аппаратов – БЛА (сокращение БПЛА в документах более не применяется, оно устаревшее).
Сначала «Кронштадт» показал свой беспилотник, оснащенный радиолокационной станцией, способной обнаруживать воздушные цели. Потом Минобороны продемонстрировало то, что ранее по факту скрывало – массовое применение барражирующих боеприпасов в реальных военных действиях. Под занавес года обнаружилось, что БЛА «Орион» способен поражать воздушные цели.
С учетом законченного завода «Кронштадта» (первый в России завод про производству ударных БЛА) возникает чувство, что российские БЛА преодолели важный рубеж. Как и люди, которые отвечают за их разработку, развитие и внедрение.
Реальность и картинка
Порою в СМИ — со ссылкой на официальные инстанции — преподносят некие новые образцы российской военной техники как сверхэффективные и не имеющие аналогов в мире. Иногда это действительно так, но чаще всего — перед нами изделия, которые либо вообще существуют в готовом к «серии» виде, либо же не оправдывают себя.
В результате у обывателя создается ложно-оптимистичное представление о возможностях нашей страны в военной области. Такое же, как например, было перед русско-японской войной 1904-1905 годов или в начале июня 1941 года. Психологические последствия такой пропаганды потом оказываются очень тяжелыми.
Но с беспилотниками было все же несколько иначе. Конечно, после разрухи 1990-х и даже в 2000-х многое было упущено, и лидерство в создании БЛА захватили США, Израиль и Турция. Однако достаточно эффективные аппараты уже несколько лет есть в распоряжении российских Вооруженных сил. В том числе аппараты отечественного производства. Было и их реальное применение в боях, тоже эффективное. Да только вот узнать об этом публично было негде. Отчасти это можно понять — Минобороны действительно не могло рассказывать о некоторых боевых эпизодах.
Массово работу беспилотников показывали только в Сирии. К одам в ВС РФ были уже тысячи БЛА разного назначения. Однако были в основном БЛА разведки и корректировки. Аппараты, с которых можно было или обеспечить наведение оружия на цель или его непосредственное применение с самого БЛА, только испытывались. Тогда же наметилось снижение темпов развития нашей беспилотной авиации. Буксовало все – появление вооруженного «Ориона» в серии, «Альтиус», «Охотник».
Параллельно со стороны Генштаба были ужесточены требования к защите каналов связи. Ужесточили их явно излишне – в Сирии были, наверное, сотни попыток со стороны стран НАТО перехватить контроль над нашими беспилотниками, и все они провалились. А новые требования серьезно затрудняли производство систем управления. И в этот момент создалось ощущение, что работы по новейшим БЛА начинают опять буксовать.
К 2019-му году сложности в развитии беспилотных средств стали заметны даже не специалистам. И это при том, что никаких нерешаемых проблем у отечественных беспилотников не было. В некоторых СМИ же продвигалась концепция, что мы впереди планеты всей, вот наш «Орион», он поставит турков с их «Байрактарами» на место. Теоретически — вполне, да только в строю его, в отличие от турецких дронов, практически нет. А турки свои БЛА массово экспортируют.
В российском военном строительстве бывают порой перекосы — игнорирование нужных программ и финансирование проектов сомнительной эффективности. Но беспилотникам повезло. Видимо, все же турецкие показы возможностей этого вида техники в Сирии, Ливии и Карабахе, вместе с развертыванием этих БЛА на Украине, а также опыт своих испытаний совокупно помог убедить военное руководство в пользе этого вида вооружений. Может быть, и назревающие проблемы с оружейным экспортом сказали свое слово – вооруженные БЛА это ходовой товар в мире, но пока российскому ВПК почти нечего предложить мировому рынку.
Но зато теперь смело можно сказать — 2021-й стал годом, когда в данную «тематику» опять пошли деньги, причем с умом.
Возможности ближайшего будущего
Начнем с барражирующих боеприпасов, которые так эффектно презентовала «Россия 24» с своем коротком фильме «Война дронов». Те эффектные кадры, которые мы видели, являются результатом применения этих БЛА Силами Специальных Операций – ССО. Безусловно, для ССО это очень полезный инструмент. Вместо того чтобы отправлять во вражеский тыл спецгруппу, можно решить задачу дешевым одноразовым дроном-убийцей.
Во что превращаются войска противника, не имеющие средств обороны от таких «малышей», Карабах как раз наглядно и показал. Скоро противников России ждет именно это, причем в намного более худших масштабах.
Но пример того же Карабаха показывает – нужны ударные части, готовые и способные обеспечить массовое применение подобных беспилотников. И не в спецоперациях, а в общевойсковом бою. Сегодня можно уверенно сказать – вопрос о создании таких частей в ВС РФ уже в Минобороны поставлен и есть надежда на то, что это в самые ближайшие месяцы станет реальностью.
Аналогичным образом, деньги на «Орионы» означают появление машины в серии. Три первых беспилотника, принятые Минобороны в 2020 году — это ничто, их нужны сотни. Теперь они, видимо, будут, потому что завод по их производству только что построен. Сами аппараты прошли испытания в Сирии. Очень скоро вооруженные дроны пойдут в серию. Для них уже готовы специальные легкие средства поражения – те бомбы и ракеты, которые несут обычные самолеты, для композитных беспилотных «легковесов» не подходят.
Видимо, ускорение получит и производство давно нужного ВКС «Альтиуса» с его огромной дальностью полета. Этот аппарат позволит вести разведку на большом расстоянии, чего сейчас Вооруженным силам сильно не хватает. О том, какие возможности ВС РФ может модификация «Альтиуса» с радиолокационной станцией, газета ВЗГЛЯД уже писала.
А прогресс знаменитого «Охотника» уже очевиден. Второй экземпляр с плоским соплом, выкаченный из цеха, явно намекает на то, что до серии осталось недолго. В общем, лед если не тронулся, то, по крайней мере, вскрылся.
Все это даст России возможность вести войну нового типа, которую пока в полном объеме в мире осилили только Турция, и, отчасти, Соединенные Штаты. Есть мнение, что при ведении такой войны, которую Россия ведет в Сирии, неуправляемые бомбы – это «дешево и сердито», а все подряд долбить высокоточными боеприпасами могут лишь богатые американцы. Реальность ровно обратная – дешевле положить на цель одну дорогую корректируемую бомбу, чем с эскадрильи самолетов засыпать ее «фугасками».
БЛА с малогабаритными боеприпасами делают войну гораздо дешевле. Теперь та цель, которой хватит нескольких килограммов взрывчатки, этими килограммами и поражается. Если достаточно одного боеприпаса для ее поражения, то один и используется, причем маленький и дешевый. И носитель – реактивный истребитель или фронтовой бомбардировщик поднимать не надо, керосин жечь тоннами не надо, рисковать пилотом не надо. В самом дорогом варианте легкий беспилотный самолет с поршневым двигателем взлетит и выполнит задачу, а где-то это будет одноразовый дрон-убийца, который на позицию привезли на «уазике».
В такой войне вопрос военной мощи будет сведен к производству – кто больше дронов может сделать, тот и сильнее. И тут новый завод как раз, а в будущем, может быть, и другие, такие же. Да и для экономики во всем этом может быть немалый плюс, и дело даже не в экспорте дронов. «Кронштадт» активно работает над выходом в гражданский сектор, в котором сейчас как раз идет формирование спроса на беспилотную авиацию.
В общем, с точки зрения беспилотной боевой авиации этот год – позитивный, хороший и радостный, наполненный правильными решениями и техническими победами. Да, предстоит еще большая работа. Страна стоит в самом начале новой эры развития нашей беспилотной авиации. Но правильные решения уже приняты. Остается лишь пожелать, чтобы в 2022-м году они были реализованы на практике.