Ежедневно в официальных сводках Минобороны упоминается уничтожение пунктов управления украинских вооруженных сил. Почему удары по штабам имеют особое значение, о каких именно пунктах управления идет речь, почему главные штабы Украины пока остаются нетронутыми – и в каком случае они все-таки наверняка будут массово уничтожаться?
«Ракетными войсками и подразделениями артиллерии поражены 15 пунктов управления…» Так звучит типичный фрагмент из ежедневной сводки Минобороны РФ о ходе спецоперации на Украине. Количество пораженных пунктов управления и другие детали меняются, но почти неизменно одно – регулярность таких сообщений. Хотя речь может идти об очень разных объектах.
Понятие «пункт управления» – достаточно общее. Это те места, где расположены органы управления войсками или госструктурами, осуществляющие планирование и руководство на том или ином уровне.
Если рассматривать их сверху вниз, то начинать нужно с органов управления военно-политического масштаба – это, как правило, высшие структуры власти в стране. Их имеют в виду и в руководстве российского государства, и Минобороны РФ, предупреждая о возможности нанесения ударов «по центрам принятия решений» противника.
Далее идут пункты управления стратегического уровня, оперативного (от армейского корпуса и выше) и тактического – от бригады и ниже, вплоть до ротного или даже взводного командного пункта. Особое значение имеют заглубленные командные пункты (ЗКП) – специальные бункеры, обеспечивающие возможность управления крупными частями и соединениями. Они находятся глубоко под землей и порой рассчитаны даже на то, чтобы выдержать прямое попадание ядерной боеголовки. В таких крупных и особо защищенных объектах иногда работают десятки и даже сотни старших и высших офицеров.
Ради чего же они работают и чем занимаются? Управление войсками – ключевая особенность армии как организации. Без грамотного управления – и, соответственно, людей и структур, обученных этому искусству и предназначенных специально для этого – вооруженных сил де-факто не существует. Вертикальная система управления пронизывает всю армию, все виды и рода войск. Армия без управления воевать не способна, без штабов она просто бессмысленная толпа вооруженных людей. Штабы и командные пункты – это мозг армии.
Ярким примером значения командных пунктов служит работа истребительной авиации (ИА). Обыватель зачастую полагает, что самолеты-истребители работают сами по себе, в свободном поиске отыскивая противника в воздухе.
Однако на самом деле это не так. ИА не работает по воздушным целям без наведения с какого-либо командного пункта (наземного или воздушного). Истребители нуждаются в тесной координации и управлении. Во-первых, бортовые средства обнаружения противника, находящиеся на истребителях, способны видеть противника не так далеко, как наземные РЛС. А во-вторых, ракеты «воздух – воздух» тоже способны поражать цели на дальностях, превышающих дальности работы РЛС истребителей.
В штабы стекается вся информация о происходящем на поле боя, данные разведки, здесь готовятся решения на применение войск, которые могут выглядеть как очень подробные и многостраничные документы. Документы эти содержат карты, пояснительные записки, таблицы, расчеты и многие другие обоснования для приказа. Готовят эти документы высокопоставленные офицеры. Ну а поскольку война всегда полна неожиданностей, то в эти решения постоянно необходимо вносить коррективы.
Уничтожение же любого пункта управления способно повлиять на ход боевых действий – и чем выше в иерархии находится этот пункт, тем сильнее. Ликвидацию подобных пунктов управления на Украине российской армии облегчает тот факт, что их точные адреса и координаты чаще всего доподлинно известны, ведь почти все из них были построены еще в советское время.
Как рассказал капитан 1-го ранга Константин Сивков, в сводках Минобороны, скорее всего, указываются именно тактические пункты, осуществляющие непосредственное управление боевыми подразделениями. Что касается пунктов принятия решений, говорит эксперт, то в военной науке такого понятия не существует, а под данным термином подразумеваются места расположения людей, принимающих политические решения на те или иные действия, и это могут быть самые разные руководящие структуры. Это не те люди, что непосредственно командуют войсками, а те, которые определяют цели и задачи вооруженной борьбы в целом. Офис президента Украины, Верховная рада, руководство МВД и СБУ, места нахождения зарубежных военных советников, узлы правительственной связи.
Соответственно, и принятие решений для атаки на эти структуры – прерогатива не армейского руководства, проводящего в данном случае спецоперацию на Украине, вопрос решается на высшем политическом уровне. Поскольку полной информацией владеет весьма узкий круг лиц, учитывающий при этом самые разные последствия подобных действий, искать ответ на вопрос диванных экспертов: «Почему до сих пор не вдарили «Кинжалами» по бункеру Зеленского?» – бессмысленно. Армия делает то, что ей прикажут.
Много раз в анонимных источниках звучали заявления о том, что в высших штабах украинской армии, бок о бок с генералами ВСУ, работают высокопоставленные военные стран НАТО – прежде всего Британии, Франции и США. Они планируют для Украины военные операции, взаимодействуют с западной военной разведкой, используют в режиме реального времени секретные каналы связи и разведданные о российских войсках, доступные только в рамках НАТО.
Возможно, присутствие этих лиц – одна из причин, по которой Россия не наносит удары дальнобойным оружием по украинским штабам. Уничтожение представителей натовского генералитета на Украине на данный момент может считаться политически неуместным. Гибель американского или британского военного советника от удара российским «Искандером» способно поставить мир на грань мировой войны – а это точно не входит в планы спецоперации.
И все же при уничтожении чисто армейских пунктов управления опосредованно удар наносится и по высшим государственным структурам. Ведь если нарушается обратная связь, если руководство Украины не может получать достоверную информацию о состоянии своих войск и оперативной обстановке в районах боевых действий, то и принимаемые им решения окажутся не соответствующими реальной ситуации. Если планирование действий осуществлять, не имея корректных данных об обстановке, то результат может оказаться катастрофическим.
Как именно выявляются пункты управления войск противника? Прежде чем Минобороны сообщит об уничтожении некоторых из них, военные должны проделать огромную работу. Надо понимать, что штабы, скажем, бригадного уровня не могут постоянно менять свое местоположение, ибо тогда им некогда будет заниматься своей непосредственной задачей – планированием боевых действий.
Войсковой пункт управления – это большая группа машин различного назначения, это узел связи, тоже расположенный на автомобильных шасси, это приемо-передающее оборудование, которое может быть отнесено от места расположения пункта управления на определенное расстояние, это охрана, это подразделения ПВО, это группы обеспечения. Серьезное хозяйство. Выявляют такие пункты чаще всего с помощью средств радио- и радиотехнической разведки, а непосредственное целеуказание задается разведкой воздушной, теми же беспилотниками. После чего в кратчайшие сроки и наносится удар – средствами, которые командование сочтет оптимальными для решения данной задачи.
Возможно, нас – а главное, украинское руководство – еще ожидают сюрпризы в деле уничтожения Россией пунктов управления ВСУ. Как известно, в данный момент спецоперация находится в позиционной стадии, российская армия не торопясь проводит эффективное перемалывание живой силы и техники противника.
Пока это не привело к обрушению линии фронта. Но как только российская армия нащупает слабину в украинской линии обороны, мы наверняка увидим целую серию мощнейших ударов по командным пунктам противника. С массовым использованием всего арсенала дальнобойных средств поражения, имеющихся в распоряжении российской армии. И сразу вскоре после уничтожения ключевых украинских штабов стоит ожидать по-настоящему крупное наступление российских войск. Силы, лишенные управления, связи и командования, разгромить будет гораздо легче.