Североатлантический альянс, НАТО должен действовать не только в Европе, но и очень далеко от Атлантики – в Индо-Тихоокеанском регионе. По крайней мере, в этом уверено руководство Великобритании. Почему именно Лондон выдвинул эту инициативу, как может выглядеть продвижение НАТО в Азии – и как его там встретят?
Соединенные Штаты с Великобританией продолжают искажать понятие «европейская безопасность» в угоду своим интересам, прямо противоречащим интересам Европы как таковой.
Сначала они принудили Европу отказаться от военной безопасности, и евроатлантические элиты отвергли российское предложение о единой системе безопасности от Владивостока до Лиссабона. Затем они вынудили европейские страны отказаться от энергетической безопасности (то есть оптимальных маршрутов поставки дешевого российского газа), после чего болгарские власти похоронили «Южный поток», а сейчас немецкие ввели в кому «Северный поток – 2».
Теперь же Вашингтон и Лондон требуют от Европы сделать еще один шаг. А именно – активно включиться в объявленную Джозефом Байденом борьбу «демократий против автократий». Причем совсем на другом конце планеты.
На Восток
Так, министр иностранных дел Великобритании Лиз Трасс выступила с рядом интересных предложений. Она считает, что G7 должна быть «более институционально организованной» и превратиться в «экономическое НАТО» для того, чтобы защищать своих членов от китайского экономического давления.
Кроме того, само НАТО должно быть «более глобальным» в своем видении мира. Чиновница предложила расширить зону ответственности НАТО – и не на Центральную Азию (где альянс уже был в Афганистане, после чего ушел из этой страны с поражением), а на Восточную.
«Важно, чтобы мы сконцентрировались на глобальном НАТО. Потому что, защищая евроатлантическую безопасность, нам также необходимо обращать внимание на безопасность в Индо-Тихоокеанском регионе», – заявила Лиз Трасс. «Нам нужно упреждать угрозы в Индо-Тихоокеанском регионе. Работать с такими союзниками, как Япония и Австралия, дабы убедиться в том, что Тихий океан защищен. Мы должны быть уверены в том, что демократии наподобие Тайваня могут защитить себя», – пояснила свою мысль глава британской дипломатии.
На первый взгляд, идея выглядит странной. «Это предложение исходит из страны, которая (возможно, больше, чем какая-либо другая) за последние несколько лет была парализована собственной раздробленностью, стратегической неразберихой и близорукой неуверенностью в себе», – пишет издание Atlantic.
Однако в этом-то и логика. После выхода из состава ЕС в Британии действительно идут центробежные тенденции (прежде всего, в Северной Ирландии и Шотландии). Кроме того, у Лондона серьезный конфликт с Брюсселем вокруг пресловутых условий выхода. И чтобы поднять экономику (за счет экспансии на внешние рынки) и консолидировать население, Британия всерьез взялась за восстановление своего внешнего величия. За превращение если уж не в глобальную державу, то, по крайней мере, снова в великую.
Понимая, что ресурсов для захвата величия у него не так много, Лондон посчитал, что наименьшее сопротивление на пути к лидерству будет в том случае, если британский внешнеполитический эсминец поплывет в кильватере американского авианосца. Именно поэтому британцы фактически пристегнули свою внешнюю политику к американской и в качестве младшего партнера готовы участвовать во всех внешнеполитических инициативах Вашингтона. И не просто участвовать, а подтягивать к ним другие европейские страны, дабы эти инициативы реализовывались за счет европейской экономики, убирая тем самым конкурентов для британской промышленности. А Америка главное направление своей экспансии в нынешнем веке явно видит в Азии. В непосредственной близости от Китая.
Восток спросили?
При этом у самой Европы (включая Британию) банально может не хватить ресурсов и возможностей для самостоятельной – то есть в отрыве от местных сил – активной политики в Восточной Азии. «Для того чтобы куда-то вмешиваться, нужно иметь, чем вмешиваться. Военные базы, инфраструктуру и т. п. Так что в любом случае потребуется согласие местных игроков», – поясняет старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Куприянов.
И вот тут может быть проблема. В Восточной Азии (которую, естественно, не спросили) инициатива Лиз Трасс вряд ли вызовет большой энтузиазм. С одной стороны, чем больше игроков в регионе – тем лучше. С другой – эти игроки не должны приходить в восточный монастырь с западным неолиберальным уставом.
В регионе существует специфическая – динамическая, если так можно выразиться – система безопасности. Страны предпочитают договариваться друг с другом на основе прагматичных интересов, а не встраиваться в узкие идеологические форматы конфликтов (как привыкли США и европейские страны).
«Все, конечно, зависит от того, каковы будут условия членства. Если это будет формализованный альянс, имеющий антикитайскую и антироссийскую направленность, с жесткими требованиями к военным бюджетам и обязательствами, то желающих найдется немного. Разве что Япония и Тайвань, да и то сомнительно», – уверяет Алексей Куприянов.
В Токио и Тайбэе, конечно, приветствовали бы вовлечение европейских стран в сдерживание Китая, однако видят, что эти страны: а) слабы с точки зрения возможности проекции силы; и б) слишком ненадежны. «Не исключено, что европейцы, раз придя в регион, попробуют играть самостоятельную роль вместо того, чтобы покорно выслушивать американские приказы. Например, не захотят сдерживать Китай. Ведь одно дело – противостоять России на Украине, другое – влезать в конфликты в южных морях непонятно зачем», – продолжает Алексей Куприянов.
Инициатива госпожи Трасс не вызывает энтузиазма и в Москве. Россия рассматривает ее как очередной пример того, как США пытаются принудить своих партнеров поступать поперек национальных интересов.
«Речь идет о возрождении жесткой блоковой дисциплины, безоговорочного подчинения «союзников» диктату Вашингтона», – говорит министр иностранных дел России Сергей Лавров. Ну и, конечно, как часть глобальной борьбы за переустройство мира, которую начала Россия своей спецоперацией на Украине.
Как отметил Сергей Лавров, сегодня стоит вопрос, каким будет дальнейшее мироустройство – справедливым и полицентричным или «небольшая группа стран сможет навязать международному сообществу неоколониальное деление мира». Ну, и какой вариант мира справедливее?