Станислав Белковский – о том, что стоит за спором Ходорковского с Чубайсом из-за «взятки» в $3 млн и при чем тут Собчак.
На минувшей неделе между Михаилом Ходорковским и Анатолием Чубайсом возникла громкая перепалка. Первый в интервью Дмитрию Гордону рассказал, как бизнес в 1996-м передавал Чубайсу $3 млн. Второй возмутился, потребовал у бывшего олигарха извинений. Ходорковский продолжил перепалку…
Почему старая история вдруг вызвала такую реакцию у Анатолия Борисовича? И зачем Михаил Борисович вдруг снова вытащил ее на свет именно сейчас? Политолог Станислав Белковский в интервью Sobesednik.ru высказывает свою точку зрения.
– Почему Чубайса так сильно задела эта старая история?
– Прежде история о трех миллионах трактовалась как гонорар Анатолия Борисовича Чубайса за руководство предвыборным штабом Бориса Ельцина в 1996-м.
Сейчас она впервые преподнесена Михаилом Ходорковским несколько по-иному – как вознаграждение за организацию встречи бизнеса с Борисом Ельциным в марте 1996-го, в ходе которой ее участники должны были уговорить президента не отменять президентские выборы и не запрещать КПРФ, остаться на второй срок демократическим путем, хотя бы и номинально.
В изложении Ходорковского Анатолий Чубайс выглядит не последовательным борцом за демократию, а циничным дельцом, которому было все равно – останется Ельцин или нет, отменят выборы или нет. Вернее, было все равно, каким путем Борис Ельцин останется. И, собственно, пошел он разговаривать с президентом о том или ином сценарии выборов лишь под влиянием этих $3 млн.
– Вы хотите сказать, что истинный предмет этого спора вовсе не вопрос о том, были ли эти деньги гонораром или взяткой?
– Конечно. Истинный предмет этого спора – о том, какова репутация Анатолия Чубайса в преддверии начала реализации им весьма важной и деликатной миссии – переговоров с евроатлантическими элитами по ряду существенных вопросов. В частности, по смягчению и снятию антироссийских санкций в преддверии возможного (хотя, естественно, далеко не гарантированного) ухода от власти Владимира Путина в 2024-м.
- “Путин уйдет как Ельцин в 1999 году”: Константин Семин сделал громкое заявление
Миссия Анатолия Борисовича достаточно сложна и многопланова. С одной стороны, он должен реанимировать свои отношения с теми американскими бюрократами, которые были еще в его эпоху, в 90-е годы ХХ века, при Билле Клинтоне – представителями все того же глубинного государства (deep state), которые никуда не деваются и находятся у власти многие десятилетия. Как, впрочем, и сам новый президент Джозеф Байден – классический представитель этого deep state. Чубайсу нужно устанавливать отношения и с представителями уже нового поколения вашингтонской бюрократии – теми, кто пришел в эпоху Барака Обамы, а так же с европейской бюрократией и т.д.
И в этой связи важно, как Чубайс воспринимается в мире. Как последовательный демократ или как циничный представитель окружения Владимира Путина, который, как и другие (Тимченко, Ротенберги, Ковальчуки и т.д.), не заинтересован в демократии, а заинтересован в некоей исключительно подковерной сделке с Западом.
Именно поэтому, думаю, Анатолий Чубайс так нервозно и реагировал на высказывания Михаила Ходорковского, поскольку это удар по больному.
Чубайс сегодня – представитель президента, при этом он формально не госчиновник и не сотрудник администрации президента. Тем самым дается понять, что у него есть определенная степень свободы, он не во всем обязан соглашаться с президентом, он может отстаивать некие ценности и принципы, которые не близки самому Владимиру Путину… А Михаил Ходорковский фактически дает понять, что это не так.
- “Путиным давно управляют”: Ходорковский сделал громкое заявление
– Что же все-таки это было, на ваш взгляд, – взятка или гонорар?
– Сам сюжет 1996-го кажется мне достаточно очевидным. Борис Ельцин исключал любую возможность, что он не останется у власти, это решение зависело от него.
Он даже тестировал представителей своего окружения на лояльность. Например, на этом погорел ныне покойный бывший мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак.
В январе 1996-го, насколько мне известно, Борис Ельцин пригласил его и спросил, надо ли ему идти на второй срок при таком маленьком рейтинге и народном недовольстве.
Собчак принял за чистую монету президентский вопрос и сказал: «Возможно, не надо… Может, лучше отречься в пользу Виктора Черномырдина?» Этот ответ поставил крест на политической карьере Собчака.
Поскольку именно тогда Ельцин дал указание своему окружению не допустить переизбрания Анатолия Александровича главой Санкт-Петербурга. Собственно, это переизбрание и было сорвано, и губернатором северной столицы стал в результате Владимир Яковлев.
- Фото с историей. Собчак у ног Плисецкой
Поэтому в 1996-м вопрос состоял только в том, по какому сценарию Борис Ельцин останется. Руководители спецслужб Александр Коржаков и Михаил Барсуков, первый вице-премьер Олег Сосковец, некоторые другие тогдашние государственные политические деятели и бюрократы не верили, что Ельцин сможет честно выиграть выборы (и по здоровью, и в силу крайне низкой популярности). Поэтому они предлагали отменить выборы и запретить КПРФ, тем самым не допустить победы Геннадия Зюганова.
- По рецептам Чубайса: Зюганов жестко разнес правительство Мишустина в Госдуме
Семья Бориса Ельцина – в широком понимании Семьи – в лице Татьяны Дьяченко и Валентина Юмашева придерживались другой точки зрения и избрали Чубайса в качестве глашатая этой своей точки зрения. Собственно (как и указывает Анатолий Чубайс в полемике с Михаилом Ходорковским), они были далеко не одиноки. И премьер-министр Виктор Черномырдин, и глава МВД Анатолий Куликов, и многие другие считали, что отмена выборов и запрет КПРФ приведет к полной делегитимации ельцинского режима, развалу и падению власти. И эта точка зрения в итоге победила, им всем удалось – с разных сторон – уговорить Бориса Ельцина.
Это, кстати, была и первая принципиальная победа над Александром Коржаковым, тогда весьма влиятельной фигурой, а впоследствии (в конце июня того же года) с треском уволенного Борисом Ельциным.
Но повторю: ответ на вопрос, какова была роль Чубайса в той истории – был ли он абсолютно честным сторонником либеральных идей или нет, важен уже с точки зрения его сегодняшнего восприятия.
– Получается, Ходорковский сыграл в игру: если кто не помнит, так я скажу… А ему это зачем?
– Для Анатолия Чубайса важно, как он воспринимается евроатлантическими элитами наших дней. А Михаил Ходорковский хочет показать, что Анатолий Чубайс – все-таки полностью представитель Владимира Путина, что он человек кремлевский, каким в принципе Анатолий Борисович всегда и был к моменту назначения председателем Госкомимущества России осенью 1991- го.
Чубайс никогда не был против власти, он всегда шел в ее фарватере. Даже когда не занимал государственных должностей, все равно был де-факто при Кремле.
А Михаил Ходорковский представляет тех оппонентов Кремля, которые сейчас находятся на Западе и которые хотят дать понять, что в формате взаимодействия с Россией в поздние времена Владимира Владимировича и с будущей постпутинской Россией надо разговаривать скорее с ними и задействовать их как экспертов и источников правды о России, а не Анатолия Чубайса.
– И кто более прав в этом споре?
– И Анатолий Чубайс, и Михаил Ходорковский были тогда внутри ситуации. Я был от нее бесконечно далеко, хотя впоследствии изучал 1996-й в процессе многочасового общения с ключевыми фигурами предвыборной кампании того времени. Некоторых из них уже, к сожалению, нет в живых.
Считаю, что каждый прав по-своему. Все-таки Анатолий Чубайс тогда, весной 1996-го, чувствовал себя несколько обиженным: на него свалили все грехи, в том числе поражение партии «Наш дом – Россия» на парламентских выборах 1995-го, когда Борис Ельцин сказал, что если бы не Чубайс, НДР получила бы 10%.
Тогда родилась довольно остроумная шутка: что если бы не Чубайс, то 10%; если бы не Черномырдин, то 20%; а если бы не Ельцин, то 40%…
И фактически Анатолий Чубайс – психологическую подоплеку этой истории я вижу так – дал понять крупному капиталу, что этот самый крупный капитал обязан ему, Чубайсу, всеми своими роскошествами и возможностью говорить с высоты обретенной им собственности. Конечно, в первую очередь олигархи обязаны этим Борису Ельцину. Но придумал-то и организовал большую приватизацию с залоговыми аукционами именно Чубайс. Поэтому – дайте хоть немножко денег, чтобы я продолжал функционировать и чувствовал себя спокойно. Так, думаю, эта история выглядит со стороны Чубайса.
- “Гол как сокол”: Белковский назвал имя наиболее вероятного преемника Путина
Со стороны Ходорковского она выглядит иначе. А именно, что Чубайс – прожженный циник, а вовсе не идеалист-борец за либеральные ценности, и так и должен восприниматься миром.
Каждый из них прав по-своему. Но это не спор о судьбе России. Это спор о том, кто от имени России имеет право сегодня говорить с Западом о будущем формате взаимодействия евроатлантического мира и Российской Федерации.