Намеченные на 10 января российско-американские дискуссии прошли так, как и ожидали эксперты. Москва и Вашингтон встали на скользкую дорожку, которая окажется либо длинной и успешной, либо короткой и провальной.
Диалог, а не два монолога
Почти 7,5 часов. Ровно столько продолжались российско-американские консультации по вопросам безопасности в Женеве. Делегацию Вашингтона возглавляла замгоссекретаря США Венди Шерман, российскую – замминистра иностранных дел РФ Сергей Рябков.
Отношение сторон к дискуссии проявилось еще на церемониальном рукопожатии под камеры. «Редкое фото, на котором российский представитель улыбается, а американский – нет», - прокомментировал снимок известный российский американист Максим Сучков.
Собственно, американцам не с чего было улыбаться. В Женеву они приехали не от большой любви к России, а по причине большой нужды выработать с ней modus vivendi. Неуправляемая конфронтация, запущенная по причине предыдущих отказов Соединенных Штатов выработать правила игры, привела стороны к риску полноценного военного столкновения из-за Украины. Кроме того, конфронтация с Россией стала для США чересчур затратной – на нее требовалось множество ресурсов, тогда как дивидентов с этих инвестиций Америка уже практически не получала. В основном лишь убытки из-за все более и более жесткого поведения Москвы (а куда деваться, если оппонент не готов к компромиссам), а также укрепления российско-китайских связей.
Именно поэтому администрация Байдена была вынуждена переступить через свою гордость, принять российский перечень претензий и начать его серьезно обсуждать. «Что бы ни оставалось за кадром, это был диалог, а не два монолога. И впервые за три «послевоенных» десятилетия Россия в переговорном формате абсолютно на равных и абсолютно предметно изложила американцам и свои критические озабоченности, и пути их радикального устранения, - заявил сенатор Константин Косачев. - Американцы три последних десятилетия выстраивали мир под себя и таким образом, чтобы на равных с ними не мог (не смел) разговаривать никто - ни союзники, ни оппоненты, ни противники. Любые такие попытки американцы купировали в зародыше, прерывая разговор на первой фразе, если он был им некомфортен, и навязывая затем свою позицию всеми праведными и неправедными средствами. Сейчас американцам пришлось слушать. Потому что на этот раз Россия жестко обозначила своё намерение прервать любой иной разговор, кроме содержательного и предметного». Имея в виду, по всей видимости, слова Владимира Путина о том, что Москва не позволит «заболтать» серьезные проблемы.
И, судя по выступлениям дипломатов после окончания переговорного процесса, забалтывания не состоялось. «У нас сложилось впечатление, что американская сторона очень серьезно подошла к российским предложениям, провела их углубленную проработку, - заявил Сергей Рябков. - Разговор был сложным, долгим, очень профессиональным, глубоким, конкретным. Без попыток что-то приукрасить, обойти острые углы». «У нас прошли серьезные, прямые, откровенные дискуссии в деловом ключе, - заявила заместитель госсекретаря США Венди Шерман. – И нам предстоит пройти еще очень большой путь».
Формальности тоже нужны
При этом ни Рябков, ни Шерман даже приблизительно не обозначили те компромиссы, к которым они пришли за эти 7,5 часов разговора. И у этой скромности есть несколько объяснений. Первое – никаких компромиссов не было достигнуто. Все эти 7,5 часов стороны обозначали позиции и красные линии по ключевым проблемам российско-американских отношений – а их за много лет конфронтации накопилось достаточно. «Ни уступок – ни прорывов», - как верно охарактеризовал этот раунд переговоров французский телеканал France 24. Компромиссы могут возникать только на середине того самого «длинного пути», о котором сказала Венди Шерман. И до этой середины еще нужно дойти, причем дойти вместе.
Второе объяснение в том, что Москва и Вашингтон беседовали о конкретных моментах, касающихся Украины, НАТО и вопросов европейской безопасности, однако договорились не открывать эти вопросы широкой публике. Хотя бы для того, чтобы не поднимать волну истерии в Киеве и в восточноевропейских столицах, которые будут возмущены тем, что о них договариваются без их участия (именно поэтому Вашингтон, не доверяя Москве, еще до переговоров попросил партнеров не верить каким-то деталям, которые Сергей Рябков может раскрыть на пресс-конференции – и, как выходит, не верил напрасно). Соединенные Штаты пытаются соблюсти политес и исполнить публичное данное ими обязательство о том, что все договоренности с Россией по Европе будут сначала согласованы с Европой.
Москва, собственно, не возражает против такого подхода вашингтонских партнеров. «Я надеюсь, что за завтрашний день, когда делегация США проведет брифинг для союзников по Североатлантическому альянсу в Брюсселе и за послезавтрашний день, когда наша делегация там будет работать по этим же сюжетам, в общенатовском кругу сложится по крайней мере лучшее большее понимание того, что в тупик это все заводить нельзя и нужен прорыв, нужен реальный шаг навстречу России. Причем шаг именно натовский, а не шаг России навстречу НАТО с точки зрения модификации ее позиции по ключевым вопросам», - заявил Сергей Рябков.
Правда, вряд ли «послезавтрашний день» пройдет так же конструктивно, как нынешний. Там будет слишком много игроков, выступающих против российско-американской сделки, и каждый из них не преминет выступить с хамской речью в адрес Москвы. Кроме того, о каких-то сложных компромиссах в формате Россия-НАТО говорить не приходится – любые предварительные договоренности будут сразу же слиты в прессу кем-нибудь из восточноевропейских участников.
С другой стороны, послезавтрашний раунд не стоит воспринимать как какой-то конструктивный этап в российско-американских переговорах. Скорее это будет необходимая формальность, нужная Соединенным Штатам для сохранения своего реноме. После того, как она состоится (и если на ней Москва с Вашингтоном не разругаются из-за поведения европейских коллег), то Россия и США продолжат идти по длинному скользкому пути двусторонних переговоров по направлению к возможным уступкам и прорывам.