Состоявшийся в конце прошлой недели визит на Запорожскую атомную станцию инспекторской группы МАГАТЭ, международной организации по атомному надзору, работающей под эгидой ООН (без ее отмашки не может быть запущен ни один, даже исследовательский, реактор в мире), дает надежду на включение международной дипломатии, пусть и сугубо профессионального толка, в диалог пушек. За 65-летнюю историю агентства это первый случай, когда его инспекторы, да еще во главе с первым лицом Рафаэлем Гросси, посещают атомный объект, находящийся в зоне боевых действий, пересекая линию действующего фронта.
Да и не было такого прецедента, чтобы уже работающая атомная станция долгое время находилась в зоне вооруженного противостояния сторон (к началу ирано-иракской войны 1980‒1988 годов в иранском Бушере немцы только начинали строить АЭС, сооружение станции с началом боевых действий пришлось остановить, а достраивали и вводили в эксплуатацию объект в Бушере уже российские специалисты). Прецедент естественным образом ставит вопросы безопасности работы атомной станции в Запорожье.
Дело усугубляется тем, что ЗАЭС подвергается регулярным обстрелам ВСУ, имеются повреждения ряда рабочих объектов станции, а также жилых домов и объектов социальной инфраструктуры в соседнем городе энергетиков Энергодаре. Понять мотивы украинских военных трудно. Перекладывая на российскую армию вину за падающие на станцию снаряды и ракеты, конечно, чрезвычайно эффектно демонизировать Россию, толкающую Европу к «новому Чернобылю». Однако ставки в этой информационной диверсии безумно велики. Катастрофа масштаба чернобыльской или фукусимской на ЗАЭС по целому ряду причин (мы их разбираем в статье «Запорожская атомная: психическая атака») маловероятна, тем не менее инциденты меньшего масштаба с локальным радиационным загрязнением в случае продолжения обстрелов станции вполне возможны (не будем забывать, что от станции до 700-тысячного Запорожья чуть больше 50 километров).
Сценарии ближайшего будущего для Запорожской АЭС пока крайне неопределенные. Идеальным сценарием, пока линия фронта проходит в непосредственной близости от станции, является остановка всех энергоблоков (по неподтвержденной информации, пять из шести блоков ЗАЭС уже заглушены), а также эвакуация с территории станции в безопасную зону топливных сборок с отработанным и свежим ядерным топливом. Но вполне очевидно, что реализация этих действий невозможна до тех пор, пока управленческий и операционный контроль над станцией сохраняется за Украиной в лице ее атомной госкомпании НАЭК «Энергоатом».
Но и форсированная передача контроля над ЗАЭС «Росатому» вряд ли будет оптимальным решением. Хотя строилась станция по советскому проекту с хорошо знакомыми нашим атомщикам реакторами ВВЭР, топливное обеспечение энергоблоков ЗАЭС уже непривычное. В истеричной мании отказа от всего русского украинская атомная энергетика уже больше десяти лет упорно переходит на американские топливные сборки, опыта работы с которыми у «Росатома» нет, а быстрой обратной замене на наши твэлы они тоже не подлежат.
За тридцать лет самостоятельной работы у украинских атомщиков наверняка появились свои особенности регламентов и процедур эксплуатации и обслуживания реакторов и другого оборудования станции. Все это нельзя в одночасье отбросить, не рискуя безопасностью объекта. Нельзя и быстро научиться. Нужно отдать дань профессионализму и человеческому мужеству нескольким тысячам работников ЗАЭС и их семьям, которые не бросили свои рабочие места, несмотря на военное присутствие на станции и постоянные обстрелы. Гипотетически идеальным вариантом была бы совместная работа энергодарцев и персонала «Росатома» на станции с опциями для украинских специалистов по добровольной смене ведомственного подчинения, а в дальнейшем и гражданства.