Страны ЕС, угрожающие отказаться от закупки российской нефти, но не желающие при этом погружаться в масштабный экономический кризис, придумали новый способ наказать Москву энергетическими санкциями. Еврокомиссия не готова объявлять полное эмбарго, но обсуждает вопрос введения потолка цен на «черное золото», экспортируемое попавшими в категорию «политически токсичных» отечественных производителей углеводородов.
По словам эксперта Финансового университета при Правительстве РФ Игоря Юшкова, регулирование стоимости сырья со стороны Евросоюза скорее нанесет больший финансовый урон покупателям энергоносителей, нежели поставщикам горючего.
— Вместо введения полного эмбарго на поставки российской нефти, страны Евросоюза обсуждают возможность установки «потолка цен» на «черное золото» из нашей страны. Можно предположить, как будет работать подобный механизм?
— Исторических примеров, когда для определенного экспортера энергоресурсов на свободном мировом рынке были бы установлены ценовые рамки за поставки сырья, не существует. На страны, в отношении которых объявлялось торговое эмбарго, налагался полный запрет на продажу того или иного товара, не включающий в себя пункты о стоимостном лимитировании продукции. Слова верховного представителя по иностранным делам и политике безопасности Евросоюза Жозепа Борреля подтверждают отсутствие единого мнения у стран ЕС относительно будущего энергетического баланса континента. Одним государствам по силам отказаться от закупки «черного золота» у российских поставщиков, поскольку их топливные потребности довольно малы и эти объемы можно относительно дешево заменить альтернативными поставками арабских добытчиков или США. А другим переоформление импорта углеводородов обойдется в кругленькую сумму, которая ляжет неподъемным грузом как на всю экономику этих стран, так и на финансовое положение конкретных жителей.
— Если инициатива озвучена, то в конечном счете она будет реализована?
— Для начала должна быть разработана законодательная база, позволяющая подтвердить возможность подобных ограничений. В настоящее время можно лишь умозрительно предположить, как в таком случае придется юридически оформлять сделки между поставщиками и покупателями сырья. Например, баррель североморской смеси Brent будет стоить $100. Тогда для российской марки Urals должна быть установлена официальная скидка — условно в 30%. Между тем, внести подобного характера калькуляцию в долгосрочные контракты, цены в которых остаются коммерческой тайной, или в сделки на краткосрочном, спотовом рынке практически невозможно. Частные европейские компании, закупающие «черное золото» в России, не смогут в таком случае прогнозировать свою прибыль и осуществлять инвестиционные проекты. Установка верхних пределов для покупки российской нефти способна полностью разрушить торговое взаимодействие не только российско-европейского бизнеса, но и внутренние обязательства участников ЕС.
— А что будет с ценами: котировками Brent и Urals?
— Точно предугадав ответ на этот вопрос, можно стать миллиардером. И это не шутка. Наверняка, разного рода биржевые спекулянты начнут активно пользоваться рыночной неразберихой, чтобы с выгодой выбраться из нестабильной, искусственно созданной, ценовой ситуации. Тем не менее, финансовые потери европейских потребителей окажутся гораздо выше урона экспортеров сырья — то есть, России. Федеральный бюджет нашей страны, как известно, рассчитан из нефтяных котировок в $44-45 за баррель. Стоимость «бочки» сейчас в два- два с половиной раза превышает этот уровень. Другими словами, если стоимость российского экспортного сырья даже за счет непонятных ценовых ограничений упадет, то экономика нашей страны конечно, проиграет, но явно не рухнет. Казна некоторых европейских государств отреагирует на ценовые колебания энергоресурсов гораздо болезненней — для ряда участников ЕС повышение стоимости барреля даже на один-два доллара может вылиться в несколько процентов потерь ВВП.
— То есть, в случае установки ценовых лимитов на российскую нефть мировая рыночная стоимость энергоресурсов возрастет?
— Такие последствия не вызывают сомнений. Оперативно наладить поставки альтернативного сырья у европейских стран не получится — даже частичная замена импорта углеводородов займет не менее полугода. Баррель Brent или других политически «нетоксичных» смесей поднимется до $150-180. Кроме того, европейские потребители рискуют столкнуться с топливным дефицитом, и дрова, которыми сейчас советуют отапливать жилое помещение отдельные «прогрессивные» чиновники континента, окажутся востребованы наравне с бензином.
— Какие контрмеры может предпринять руководство России?
— Введение полного моратория на зарубежные поставки углеводородов. Наша позиция должна выглядеть следующим образом: если импортеры начинают диктовать собственные, отнюдь не рыночные способы установки цен на энергоресурсы, то Россия в ответ может полностью отказаться от обеспечения европейского топливного баланса, переправив экспортное сырье на азиатские рынки.
— Но тогда нам придется опять мириться со скидками, которые наверняка будут требовать крупные азиатские потребители энергоресурсов — Китай и Индия?
— Покупатели Азиатско-Тихоокеанского региона уже сейчас приобретают российские баррели с дисконтом в $30. Однако спрос на горючее в этих государствах растет как на дрожжах. Даже с помощью нетрубопроводного транспорта, а танкерного флота отечественные производители смогут увеличить заграничные поставки, и, соответственно, нивелировать ущерб от возможных европейских ограничений тарифов на нефть. В результате, самый ощутимый ущерб почувствуют как раз-таки европейцы, пытающиеся путем санкций финансово наказать Кремль: им придется снова столкнуться с угрозой топливного кризиса и закупать углеводороды по искусственно завышенным ценам, а их азиатские конкуренты смогут договариваться с Россией о поставках дешевого топлива.